Интервью Радия Хабирова «Комсомольской правде»
Глава Башкортостана Радий Хабиров дал интервью «Комсомольской правде». Руководитель региона рассказал о посещении зоны специальной военной операции, обозначил актуальные вопросы, с которыми сталкивается его команда сегодня, и поделился планами региональных властей на ближайшее будущее.
О поездке в зону проведения СВО
– Радий Фаритович, главная на сегодняшний день тема – специальная военная операция. Вы недавно побывали прямо на передовой. Что вы там увидели?
– На этот раз у нас была задача посетить не столько добровольческие батальоны, сколько мобилизованных. По пути там еще заехали к бойцам батальона имени Салавата Юлаева, служба у них идёт хорошо. Свою работу они ведут, за них я более или менее спокоен. Отправили им технику, которую договаривались купить. Наши мобилизованные раскиданы по крупным подразделениям. Как их собрали во время боевого слаживания, так они и отправились. Один полк в таком, тревожном месте располагался, на второй линии обороны. А еще два полка держат охрану береговой линии. Служба у всех не простая. Это и постоянная угроза для жизни, и очень сильное эмоциональное напряжение. Много физического труда: они понимают, что чем глубже окопаются, тем больше шансов при обстрелах остаться в живых и выполнить задачу.
– Расскажите о настроениях наших ребят, чем они живут и какие вопросы у них возникают?
– С бытом, обмундированием и питанием – ни слова я не слышал, что им что-то нужно. По настроению, могу сказать, что, когда оттуда приехал, меня спросили: какие у вас впечатления? Я ответил – гордость. За них у меня гордость. Настроение у ребят очень хорошее, боевое. Они все чистенькие, бритые, одетые, хотя живут в блиндажах, где душа нету, кушают из котелков и так далее. Спрашиваю у них, какие проблемы, мне отвечают – никаких. Именно под эту поездку мы подготовили медали Шаймуратова. Одновременно им вручали медали Суворова, медали Жукова, ребята заслужили. Настроение, подчеркиваю, нормальное. По детям, конечно, скучают. Возможность поддерживать контакт, даже визуальный, у них есть. В разных местах по-разному, но они всегда в курсе как дела у родных и близких.
О добровольцах из Башкирии
– В последнее время из Уфы на боевое слаживание, а затем и в зону проведения специальной военной операции, все чаще отправляются добровольческие соединения. Не иссяк ли поток желающих?
– Сейчас в зоне СВО три группы наших ребят. Те, кто уже работал в Министерстве обороны по контракту до СВО, мобилизованные и добровольцы. В число последних входят наши подразделения и те, кто ушли через другие соединения. Например, у нас большое количество ребят ушли через «Барс», определенное количество служили в «Ахмате».
Движение по набору есть, люди идут. Сейчас мы видим, что средний возраст стал немного повыше, чем поначалу.
Работу по формированию добровольческих подразделений мы систематизировали, сформировали общественный штаб. Как ищут людей? Самое главное, подобрать командира. Помогаем и медкомиссию проходить, там же и военкоматы подключаются. Республика очень существенные меры поддержки оказывает. Это 200 тысяч рублей подъёмных, мы их даем каждые полгода. Очень важно, за что всегда благодарят наши добровольцы, что республика платит суточные. Как только контракт подписали – сразу по 2 тысячи начинает «капать». Они всегда знают, что коммуналка уплачена, какой-то минимальный набор продуктов куплен.
Плюс экипировка – мы их одеваем в очень хорошую одежду. Они говорят, что она многое выдерживает, спасибо нашим местным предприятиям, которые её шьют.
– Какое дополнительное оборудование просят добровольцы и мобилизованные из республики?
– Везде по-разному, но очень ценятся пиломатериалы и все связанное со строительством оборонительных сооружений, то есть окопов и блиндажей. Мы приняли решение и будем отправлять несколько конвоев с пиломатериалами. Один наш полк держит довольно длинную линию обороны, и окопы там еще надо строить, они попросили даже маленький экскаватор. И, конечно, нужны беспилотники, тепловизоры. Мы все это формируем, в каждом конвое это оборудование есть.
– А можно ли примерно подсчитать, на какую сумму из республики отправили гуманитарных грузов?
– Это очень сложно. За полтора года, если только конвои считать, – сотни миллионов рублей. Мы два склада сделали, один там, один – здесь. Но есть и землячества, боевые содружества. Они сами туда ездят, мы их не контролируем. Техникой мы ребят уже насытили, на мой взгляд. Приняли решение, что будем поставлять ее по просьбам командиров. Для выполнения специальных боевых задач очень популярна «буханка». Одна из организаций нам поможет собрать большое количество таких машин, мы проведем техосмотр, приведем в порядок и отправим.
Члены команды в зоне СВО
– Вы лично и довольно хорошо знаете Азата Бадранова. Недавно вы встретились с ним в зоне проведения специальной военной операции. Расскажите, как он изменился за время службы?
– Он очень сильно изменился, реже стал улыбаться. По моим ощущениям, что самое неприятное в этой истории? Нет гарантии, что тебе ничего не прилетит. А это психологически на людей давит, и тут надо определенную зрелость и стойкость иметь.
– А есть ли еще в вашей команде чиновники, кто изъявил желание отправиться в зону специальной военной операции?
– Мы обсуждали этот вопрос. Азамат Абдрахманов подошел ко мне и сказал: «Шеф, если надо, то я и на войну готов отправиться». Он полгода восстанавливал Красный Луч, и я ему сказал – подожди, тут тоже кто-то должен работать. С аппарата правительства у нас несколько ребят пошли, главы сельских поселений некоторые уходят. Мы поддерживаем решения руководителей, которые хотят туда поехать.
– Какую помощь республика оказывает семьям добровольцев и мобилизованных бойцов? Как власти узнают, что им что-то нужно?
– Я не могу докричаться до всех ребят, которые сейчас там. Поэтому говорю через командиров: если дома какие-то проблемы, первое, что вы должны сделать, – сказать нам. Понятно, что мы не всемогущие. Но если у кого-то заболел родственник, мы его по крайней мере полечим здесь. Если у кого-то денег нет, бывает, что тяжелая ситуация, то есть у нас возможность. И дома мы ремонтировали уже, где надо. Семье погибшего мы и дом построили. Ребята должны понимать, что в любой тяжелой ситуации мы плечо подставим.
О влиянии санкций на экономику
– Расскажите, насколько сильно санкции ударили по республике и как наша экономика перестроилась под новые условия?
– Мы все забываем, что у нас был 2014 год, и мы уже тогда начали перестраиваться. Особенно это касается продуктов питания и сельского хозяйства. Мы начали себя кормить. Подсолнечного масла производим в семь раз больше, чем нам нужно. У нас яиц немного не хватает и курицы, зато мы затоварены говядиной и другими продуктами. Я уж не говорю про зерно и муку, в этой части у нас неплохо. А что касается промышленности, то санкции, конечно, сильно ударили. Просто у экономики Башкортостана темпы были набраны хорошие, мы бы каждый год индекс промышленного производства увеличивали на 6-10 процентов. Сейчас увеличили чуть больше, чем на три процента. То есть мы не упали, мы все равно растем, только темпы роста снизились. Потому что рвутся логистические цепочки, и для того, чтобы найти выпавшие звенья, нужно время.
Как это решается? Нужно время найти другого поставщика, как чаще всего бывает, или начать производить товар самим, что тоже непросто. Пока мы не видим ни одного большого провала ни в одной сфере. Обрабатывающая промышленность идёт в рост. Предприятия Ростеха получают огромные заказы, идёт набор людей. У нас безработица сейчас самая низкая за всю историю существования республики.
Ещё до начала СВО мы начали плотно работать с Беларусью, Казахстаном, Узбекистаном, Турцией и КНР. Во всех этих странах у нас есть торговые представительства, плотные контакты, мы ездим туда с официальными визитами. Мы ищем пути взаимодействия, это не быстрая работа. Но она позволяет находить рынки сбыта.
Новое направление внешних связей
– Недавно вы в составе официальной делегации побывали в Иране. Расскажите, что вы отметили для себя во время этой поездки? Чем живет эта страна, находящаяся под санкциями более 40 лет?
– Во-первых, Иран – вполне дружественная нам страна. Во-вторых, это огромный неутолимый рынок с населением под 100 млн человек и территория, где одни из самых богатых залежей нефти в мире. Они под санкциями, но выходы находят. И им нужно практически все и, прежде всего, продукты питания. Почему мы увеличили товарооборот в десятки раз? Он был порядка 10 млн долларов, а в прошлом году они у нас купили только подсолнечное масло на 120 млн долларов. Им нужно масло, сахар и зерно. Они все это просят, но пока у нас идёт настройка.
Сейчас мы ведем переговоры, и в июне должны открыть прямой рейс. Мы даже нашли авиакомпанию иранскую, не верьте в то, что их нет, они летают на «Боингах» и «Аэробусах». Как только поймем ситуацию с рейсом, попробуем с туризмом.
О борьбе со смертностью на дорогах
– Мы постоянно замечаем, как вы обеспокоены по поводу смертности на дорогах. Вы объявили «войну» этому явлению. Довольны ли тем, как проводится эта работа в последние годы?
– Я объявил «войну» не только ДТП, но и самоубийствам, пожарам, утоплениям – это называется народосбережением. Когда берешься за каждую историю, это дает свои результаты, и сегодня я смело могу про этот результат сказать. Впервые в Башкортостане средняя продолжительность жизни достигла 73 года. Для понимания: несколько лет назад в Приволжском федеральном округе по продолжительности жизни мы были на 12-13-м месте, а сейчас – на третьем.
Что касается ДТП, то доволен или нет – это эмоциональная оценка. Мы отталкиваемся от того, есть ли результат или его нет. В 2016-2018 годах ежегодно на дорогах мы теряли по 530 человек. В прошлом году – 409. Вот и результат, около 120 человек, как правило, трудоспособного возраста вернулись домой. Этот год мы опять идем с падением этой цифры. За годы моей работы только один год мы проиграли, погибли на дорогах тогда 470 человек. Но выше 500 мы не поднимались никогда, а сейчас я поставил задачу опуститься ниже 400.
Вообще, ДТП – очень сложная тема. Не я же за водителей руль кручу, это делают сами люди. Люди умные, взрослые, у кого-то два маленьких ребенка сзади сидят. Поэтому две вещи нужны: культура вождения и дисциплина, а это уже от самого человека идёт. Надо все контролировать, начиная от того, как водителя учат. Новая команда ГИБДД работает конкретно по этим делам.
Очень сильно помогают в борьбе с алкоголем за рулем камеры фотовидеофиксации. Меня, наверное, тысячи людей проклинают, потому что когда я начинал работать, в 2018 году в республике работало порядка 150 камер. Сейчас работает две тысячи. Главное – что они реально спасают жизни, снижают количество ДТП. Кроме того, они нам дали два миллиарда рублей, а в этом году мы соберем два с половиной. Все эти деньги идут в наш дорожный фонд: на ремонт дорог, устранение ям, освещение трасс, установку дорожных знаков и светофоров, обустройство барьерных и пешеходных ограждений.
– Как дела со строительством социальных объектов?
– Страшный бич социальной сферы республики – это удорожание строительства. Мы начали строить много объектов, в том числе медицинские: несколько поликлиник, кардиоцентр, Центр онкологии и гематологии. За это время произошло нешуточное подорожание, речь идёт не о десятках, а о сотнях миллионов рублей. Общая сумма ложится на бюджет, но мы для себя приняли решение, что все это достроим. Мы какие-то объекты начали делить по времени. Не можем в этом году закончить, значит, делим. Всё, что обещал людям, я довожу до конца. А если что-то забываю, то у меня есть моя администрация и контрольное управление.
Последствия пандемии коронавируса
– Скажите, как пандемия коронавируса отразилась на жизни в Башкирии? Повлияла ли она на среднюю продолжительность жизни? Как перестроилась наша медицинская система?
– Пандемия для нас и всего человечества – огромный удар. Люди болели, умирали. Тогда мой призыв был такой: из пандемии мы должны выйти сильнее. Я считаю, что так и получилось, спасибо многим федеральным программам. Например, очень дорогое оборудование для ангиографии появилось. По доступности этой процедуры мы, наверное, чуть ли не одни из первых в России. То есть мы накупили много техники, и, самое главное, жителям Сибая, Белорецка или Нефтекамска больше не надо ехать в Уфу лечиться. Мы укрепили инфекционную систему и готовы практически к любым вызовам. Есть четыре госпиталя, слаженные коллективы и умение лечить. У нас сейчас мало врачей, которые не были бы награждены на федеральном уровне. Мы всех благодарим, они были, что называется, на войне.
– Многие читатели жалуются на поликлиники в Уфе…
– Согласен с этим. В районах у нас поликлиники по состоянию зданий и оборудованию лучше, чем в Уфе. Поэтому мы сейчас начинаем работать над новой программой. Есть президентская программа модернизации первичного звена, благодаря которой мы строим поликлиники в Чекмагуше, Баймаке, Месягутово. Во всех поликлиниках Уфы мы наведем порядок и сделаем это за счет бюджета республики, потому что федеральной программы здесь нет. Во многих уфимских поликлиниках 50-60 лет ничего не делалось, никто гвоздь не прибивал. Эту задачу мы выполним.
– Всего год остался до празднования 450-летия Уфы. Как вы оцениваете подготовку к этому событию?
– Напряжённо. Потому что объекты все разноплановые. Например, к юбилею мы хотели сдать проект «Южные ворота» на улице Пугачева. Там две развязки, много работы. Мост в створе Воровского тоже хотели к юбилею сдать. Но из-за удорожания сейчас ищем деньги. У нас есть спортивные объекты. Из культурных объектов мы, по сути, перестраиваем театр кукол. У меня по празднованию 450-летия идеология была такова: давайте почистим Уфу, приведем ее в порядок, город должен стать комфортным для людей. Мы реновируем парковую систему Уфы и не только в центре. В Черниковке мы сколько парков и дворов сделали, в Сипайлово мы благоустроили Кашкадан. Возводим Дворец борьбы в Глумилино. Там столько будет детей, там такая оживленная стройка жилищная идёт. Он будет забит с утра до вечера. Все, что сможем, обязательно сделаем.
